В отличие от Леонардо Рерих, как правило, изображает своего героя не на фоне гор, а среди гор. В такой ситуации человек должен был бы затеряться среди высоких громад. Однако этого ощущения совсем нет в произведениях Рериха. Образ человека на первом или втором плане как бы непосредственно соединяется с окружающим пространством. Это становится возможным благодаря тому, что рисунок ближних и дальних объектов не противопоставлен друг другу, но, напротив, составляет органичное целое. К тому же всё это уравновешено композиционным строем, ритмической организованностью и цветовой гармонией. Эта внешняя изобразительная общность глубоко символична и, несомненно, имеет в своих истоках глубокое внутреннее единство. Снежные великаны при этом словно одухотворяются, а человек обретает что-то от величия гор, от их чистоты и устремлённости к небу. Так, в картине «Утренняя молитва» (1931) крохотная фигурка горца, казалось бы, должна была раствориться среди громадной панорамы. Тем не менее её силуэт как бы заново повторяется в ритмике пространственных планов, утверждая в этой метафоре символическую соразмерность духа человека вселенским масштабам.
