Изборск. Крест на Труворовом городище
1903

Дубль-вэ

Этюды русской старины

Одна из зал постоянной выставки картин в помещении Общества поощрения художеств (Большая Морская, 38) в настоящее время занята чрезвычайно интересной выставкой этюдов и картин русской старины.

Художник Н. К. Рерих, прекрасно знакомый с русской археологией, в течение минувшего лета объездил все места севера и запада России, в которых сохранились археологические памятники. Широкими, смелыми мазками художник запечатлел на холсте старинные стены и боевые башни, некогда охранявшие города и монастыри от неприятелей, виды церквей и монастырей, двери, ворота, колокольни и проч. ...

Величественные стены города Смоленска с многочисленными башнями и станы почти забытого города Изборска, испещрённые крестами, выложенные каменными плитами, воскрешают в памяти «сказания» о давно минувших временах, о междоусобицах и набегах рыцарей-крестоносцев…

Петербургский листок. 1903. 31 декабря / 1904. 13 января. № 359. Среда. С. 2.

Так же: Известия Императорской Археологической комиссии. Прибавление к вып. 9. СПб. 1904. С. 62–63.

А. — бов

Н. К. Рерих и его последние этюды

На днях на постоянной выставке в Обществе поощрения художеств появились последние этюды Н. К. Рериха.

Художник употребил часть истекшего лета на путешествие в западную и центральную Россию, побывав в Ярославле, Костроме, Нижнем, Юрьеве-Польском, Владимире, Суздале, Ростове Великом, в Смоленске, Вильне, Троках, Гродне, Ковне, Мерече, Риге, Вендене, в Печорах, Изборске и в Пскове.

Целью этого путешествия было занести на полотно памятники древнего зодчества, отчасти уже разрушающиеся и даже разрушенные. Н. К. Рериху помогала его жена, работая фотографическим аппаратом.

...Далее следует древнеязыческое Труворово городище под Изборском, на котором виднеются кресты позднейшего кладбища, и детальная разработка рельефных крестов на изборских стенах, и этюд с характерным изображением женщины-полуверки (остатки колонизации древнепсковской земли) с металлической бляхой вроде панциря на груди. ...

Русь. 1904. 8/21 января. № 27. Четверг. С. 3.

...Труворово городище. Красивейшее место подле Изборска, на берегу оврага — прежде Чудского озера, теперь отступившего на 12 вёрст. Есть следы вала. На кладбище много плитных крестов, вышиною до 3 аршин. Место красивее, чем положение крепости Изборска. ...

Из путевой книжки художника Н. К. Рериха

Иллюстрированное приложение к газете «Русь». 1904. 16/29 января. Пятница. С. 2.

Деятельность Императорского

Общества поощрения художеств

...Кроме этого, минувшим летом комитет командировал секретаря Общества Н. К. Рериха для писания этюдов с памятников древности Средней России. В заседании от 27 декабря был заслушан доклад секретаря о результатах его поездки и осмотрены этюды (71), им во время командировки написанные. Этюды представляют изображения памятников древности: Ярославля, Нижнего Новгорода, Ростова Великого, Суздаля, Юрьева-Польского, Владимира, Смоленска, Гродно, Ковно, Вильны, Риги, Вендена, Изборска и Пскова. Ввиду значения изображённых памятников, комитет постановил выставить этюды Н. К. Рериха на постоянной выставке Общества в течение января 1904 г. для публичного обозрения. <…>

Художественные сокровища России. 1904. № 5. С. 17, 19.

Судьба картин наших художников в Сан-Луи

Организацию художественного отдела на Всемирной выставке в Сан-Луи, посвящённой русскому искусству, взял на себя некий, в искусстве неведомый, человек г. Грюнвальд. Он повёз в Америку много работ наших художников. Но вот долгое время от него не было никакого известия, и художники, доверившие ему свои работы, понятно, беспокоились. На днях лишь вернулся поверенный г. Грюнвальдта и заявил всем участвовавшим художникам, что все картины проданы в Америке. Все, до малейшего этюда. Если этот слух верен, то это отлично. Жаль только, что тогда попали за границу превосходные этюды Н. К. Рериха «русские древности», место коим — в Русском музее. Уже, кажется, и переговоры шли с одним из наших музеев, а тут «куплено в Америке».

Санкт-Петербургские ведомости. 1905. 24 февраля / 9 марта. № 46. Четверг. С. 5.

Хроника

Императорское Общество поощрения художеств через своего секретаря художника Н. К. Рериха обратилось на днях к русскому послу в Америке барону Розену с просьбой: не отказать в сообщении сведений относительно судьбы картин, доверенных русскими художниками г. Грюнвальду, устраивавшему частный русский художественный отдел на бывшей выставке в С. Луи и затем своевольно организовавшему выставки этих картин в Чикаго и других городах Соединённых Штатов. По частным сведениям художников, большая часть этих картин уже продана, между тем, авторы их не получили до сих пор ни копейки. В настоящее тяжёлое время, переживаемое русским искусством, подобное отношение «антрепренёра» поставило многих художников в безвыходное положение.

Санкт-Петербургские ведомости. 1906. 4/17 января. № 3. Среда. С. 4.

Так же: Петербургская газета. 1906. 7 января. № 6. Суббота. С. 4.

Печальная история с картинами

Императорское Общество поощрения художеств 6 февраля получило от русского посольства в Вашингтоне ответ на запрос Общества относительно судьбы картин русских художников, доверивших свои произведения устроителю частного русского художественного отдела на бывшей Всемирной выставке в С.-Луи г. Грюнвальду, не возвращающего художникам ни картин, ни денег. Барон Розен пишет, что он был почётным председателем на перенесённой г. Гринвальдом выставке из С.-Луи в Нью-Йорк, но о дальнейшей судьбе её и дне закрытия ему ничего не известно. Г[-н] Гринвальд заявил лишь послу, что он не продавал ни одной картины, и о возвращении их художникам не может быть и речи до тех пор, пока он не вернёт своих расходов. Многие художники доверились на очень крупные суммы: так, проф. М. Г. Сухоровский отправил в Америку картин на 38 т. руб., В. Е. Маковский на 30 т. р., Н. К. Рерих на 14 т. р. и т. д. В общем, в это предприятие, являющееся почти безнадёжным для художников, ими дано художественных произведений на 400 т. руб.

Петербургская газета. 1906. 8 февраля. № 38. Среда. С. 4.

Так же: Россия. 1906. 8 февраля. № 35. Среда. С. 4.

О. Б.

Художественная летопись

...Другая значительная часть произведений Рериха (тоже около 80 картин) до сих пор ещё у пресловутого устроителя американских выставок Грюнвальда. Кстати об этом знаменитом господине. Вот уже два года, что художники не могут добиться от него обратно ни картин, ни денег. Вначале г. Грюнвальд отписывался тем, что русский отдел имел на выставке такой успех и г. Грюнвальд так радуется успехам русского искусства в Америке, что решил устроить ещё самостоятельную выставку в Чикаго и предпринять турне по другим городам. Теперь же на новые настоятельные запросы художников г. Грюнвальд уже сообщает, что он понёс сильный убыток, он совсем разорён и т. д., и т. д., и опять картин не возвращает. Всё это повело к тому, что художники, наконец, решили послать в Америку своего собственного поверенного, который будет уполномочен конфисковать оставшиеся от выставки (ибо по слухам многое было продано как в музеи, так и в частные руки) художественные предметы, а против г. Грюнвальда возбудить судебное дело. Расходы по поездке поверенного будут разложены между заинтересованными художниками, соответственно количеству и оценке их картин. Инициатива этого шага принадлежит Рериху.

Слово. 1906. 14/27 февраля. № 383. Вторник. С. 7.

Маль-шток

Собрание художников-«американцев»

В помещении Общества поощрения художеств вчера, 9-го марта, собралось человек 35 художников-«американцев», т. е. участников выставки, устроенной Э. М. Грюнвальдом на Всемирной выставке в С.-Луи и «Русской выставки» в Нью-Йорке.

Настроение собрания было весьма подавленное, художники, по-видимому, потеряли не только надежду получить «крупные» деньги американ¬ских миллионеров-меценатов, но даже разочаровались в возможности ко¬гда-либо вернуть свои сокровища-картины обратно. Заведённая переписка с нашим консулом в Нью-Йорке и телеграфные переговоры выяснили только, что в настоящее время аукцион картин, начатый г. Грюнвальдом на его «Русской выставке» в Нью-Йорке, остановлен при помощи американских властей и что Обществу заинтересованных художников-«американцев» предлагается пригласить адвоката для ведения иска в Нью-Йорке.

Продолжительные частные разговоры между «пострадавшими» художниками выяснили очень невыгодное для них обстоятельство, а именно, оказалось, что перед устройством выставки в Нью-Йорке г. Грюнвальд получил от каждого художника письменное согласие не только на устройство, продажу и оборудование выставки без какого-либо срока, но даже согласие на «ликвидацию» всего дела.

Что же надеются получить наши бедные художники-«американцы»?

Общая печаль и уныние сблизили художников между собой, и к концу собрания они решили выбрать председателя.

После тщательно выполненной закрытой баллотировки председателем был выбран секретарь Общества поощрения художеств — художник Н. К. Рерих.

Собрание скоро разошлось, не придя к какому-либо определённому решению.

Петербургский листок. 1906. 10/23 марта. № 68. Пятница. С. 3.

А. Ростиславов

Слухи и факты

… Впрочем, русские художники уже проучены Америкой, правильнее сказать, пресловутым меховщиком Грюнвальдом, устроителем русского отдела на выставке в С.-Луи. Недавно было опять общее собрание экспонентов, которые никак не могут добиться хотя бы только возвращения всех картин, не говоря уже о деньгах за якобы проданные картины. Выяснилось, что выставка в настоящее время в Нью-Йорке, где будто бы г-ном Грюнвальдом был устроен без разрешения художников аукцион, с которого выручено будто бы около 10 тысяч и на который наложен запрет местным русским консулом. Решено действовать через Министерство иностранных дел, под покровительством которого был русский отдел.

Получили ли по крайней мере художники медали и дипломы, столь курьёзно присуждённые международным жюри, очевидно, не без компетентных указаний г-на Грюнвальда? Всё-таки утешение. ..

Слово. 1906. 14/27 марта. № 411. Вторник. С. 7.

С.-Луи, 1904

[Об израсходовании Мин-вом финансов 93 тыс. руб. на русскую вы¬ставку в С.-Луи.]

…на Всемирной выставке в С.-Луи принимала участие группа русских промышленников через посредство столь печально прославившегося в по¬следнее время коммерции советника Э. М. Грюнвальда, который организовал в С.-Петербурге «Управление Отдела по организации выставки русских произведений». Как известно, наше правительство отказалось от участия в С.-Луи ввиду возникшей русско-японской войны из-за чересчур ярких симпатий американцев к японцам. Г-н Грюнвальд, не смущаясь этим, рассылал русским промышленникам циркулярные приглашения, полный текст коих печатаем ниже: <…>

Нам не известно, откликнулось ли много промышленников на призыв Грюнвальда, но обильную жатву последний собрал от русских художников. Вот что сообщает хроникёрская заметка той же «Пет. газ.» от 8-го февраля с. г.

[Полностью приведён текст из «Петербургской газеты». 1906. 8 февраля. № 38. Среда. С. 4]

Затем, однако, получились более подробные сведения. Как и следовало ожидать, г. Грюнвальд приступил к реализации своей «ловкой аферы».

Секретарь Императорского Общества поощрения художеств художник Н. К. Рерих получил извещение о том, что устроитель выставки картин русских художников в Нью-Йорке Грюнвальд, которому русские художники доверили свои произведения, вследствие плохих дел приступил к аукцион¬ной продаже картин, не имея на это никаких полномочий со стороны собственников. Местными властями, по представлению русского посольства, этот аукцион прерван, и часть картин, оставшаяся не проданной, сохраняется в таможенных складах.

Комментарии излишни…

Выставочное обозрение. 1906. 20 апреля / 3 мая. № 1. Четверг. С. 18–20.

На с. 18 помещено ч/б фото: изображение медали Всемирной выставки в С.-Луи, 1904 г.

Маль-шток

Художественные новости

В помещении общества «Понедельники художников» 19-го марта собралось человек 40 художников — участников злополучной грюнвальдской выставки. Председателем собрания был выбран художник Н. К. Рерих. После продолжительных разговоров выяснилось, что никто из обманутых Грюнвальдом художников не имеет ни малейшего представления о судьбе своих картин. По самым последним известиям, все картины, находившиеся в ведении нью-йоркской таможни, выкуплены лицами, давшими Грюнвальду деньги под залог картин.

Собрание художников охотно приняло предложение художника Н. Г. Цириготти и, не теряя времени, выбрало комиссию для выяснения дела. В комиссию вошли художники: Н. К. Рерих, В. И. Зарубин, Н. Г. Цириготти, И. Я. Гинзбург, М. Я. Сухоровский и др.

Петербургский листок. 1907. 21 марта / 3 апреля. № 78. Среда. С. 2.

Сергей Маковский

Н. К. Рерих

…Когда от видений варварской были, от пейзажей, населённых безликим человечеством прошлого, от фантастических образов мы переходим к этюдам художника, изображающим архитектурные памятники нашей страны, мы чуем ту же странную, грозную тишину… Перед нами большею частью постройки ранней русско-византийской эпохи — зодчество, ещё не определившееся в ясно очерченные формы, грузное, угрюмое, уходящее корнями в даль славянского язычества. Можно сказать, что до Рериха никем почти не сознавалось сказочное обаяние нашей примитивной архитектуры. Её линии, лишённые красивой изысканности византийствующего стиля в XVII-м столетии, казались грубыми, и только. Художник научил нас видеть.

На его холстах эти дряхлые монастыри, крепостые башни и соборы — окаменелые легенды древности, величавые гробницы времени, хранимые безликой душою мёртвых. Низко надвинуты огромные главы. Стены изъедены мхами. Хмурые глыбы кирпичей громоздятся друг на друге, кое-где оживлённые лепным орнаментом и остатками росписи. Годы проходят. Они стоят, как гигантские каменные гиероглифы, крепко вросшие в землю, — символы призрачных веков.

Мне доводилось уже несколько раз говорить об этих незабываемых этюдах, которые Рерих привозил из своих художественно-археологических поездок по России. В 1904 году я писал: «Они были выставлены зимой, в течение двух-трёх недель, на постоянной выставке Общества поощрения художеств. Петербургская публика, разумеется, их не оценила. Теперь они отосланы, в числе других работ, в Америку. Вернутся ли?»… Моё предчувствие подтвердилось. Из Америки этюды никогда не вернутся. И этого бесконечно жаль. Особенно теперь, когда стало ясно, что Рерих не напишет их больше так, как четыре года назад. Может быть, ещё выразительнее, «лучше», но «по-другому». …

Золотое руно. 1907. Апрель. № 4. С. 3–7. На с. 3 помещена виньетка Н. К. Рериха.

А. Ростиславов

Индивидуализм Рериха

…В мало известных публике прекрасных этюдах наших старинных построек, церквей, монастырей всё то же обаяние прошлого, непосредственное художественное впечатление старины без мертвящей, ненужной детальности. …

Золотое руно. 1907. Апрель. № 4. С. 8–10.

Петербургский обозреватель

Эскизы и кроки

Драматург В. В. Протопопов, ездивший недавно за границу, рассказывает, что встретил в Париже пресловутого меховщика Грюнвальда, приобретшего печальную известность своими операциями с картинами русских художников.

Бывший меховщик не только не считает себя сколько-нибудь виноватым перед художниками, но даже в претензии на них за то, что во главе с Н. К. Рерихом они дерзнули обратиться в Министерство иностранных дел с просьбой охранить их картины…

Результатом этого ходатайства, по словам Грюнвальда, было то, что картины, находившиеся на выставке, были сняты с неё и бедный Грюнвальд потерпел 150 000 р. убытку.

Из дальнейшего разговора с меховщиком г. Протопопов вынес впечатление, что картины просто-напросто им где-нибудь заложены и могут быть выкуплены только тогда, когда Грюнвальд получит 150 000 рублей.

Грюнвальд, между прочим, проговорился, что в Париже у него есть брат, ведущий, как и он, меховую торговлю.

Очевидно, торговля ведётся братом в компании, и на это обстоятельство художники должны обратить внимание: может быть, есть возможность наложить арест на парижский магазин.

Кстати, по словам г. Грюнвальда, он написал большую книгу, в трёх томах, разрабатывающую вопрос о способе завязать торговые сношения между Америкой и Россией.

Бывший меховщик оказался на все руки дельцом…

Жалко, что он, заодно, не написал книгу о своих проделках с картинами…

Петербургская газета. 1907. 2 мая. № 118. Среда. С. 4.

Ив. Лазаревский

Заметки

В странную и пренеприятную историю попало сто пятьдесят три человека наших художников. История эта такова.

Когда устраивалась всемирная выставка в Чикаго, то Россия на ней не принимала официального участия. Но нашим художникам хотелось выставить в далёкой Америке свои произведения, хотелось познакомить со своим искусством, искусством действительно оригинальным и интересным, предприимчивых американцев.

Наши художники плохие организаторы. Личными силами им никогда бы не организовать посылки в далёкое Чикаго своих произведений. Но нашёлся энергичный предприниматель, в то время довольно видный петербургский купец-меховщик, некто г. Грюнвальд. Узнал он о намерении художников послать в Чикаго свои произведения и тотчас предложил им свои услуги: на чрезвычайно льготных условиях перевезти за океан их работы и лишь с продажных картин оставлял себе некий, очень скромный, процент.

Художникам весьма по душе пришлось такое предложение крупного меховщика-купца. Они согласились. Согласились со свойственной художникам доверчивостью и незнанием дела. Отдали ему в полное и совершенно бесконтрольное временное владение работ, худо-худо, на несколько сот тысяч рублей.

А у крупного меховщика, купца, владевшего тогда громадным великолепным магазином на Невском, уже дела никуда не годились и трещали по всем швам; не знали художники, что и в то время задолженность г. Грюнвальда была такова, что кредита ему не оказывалось ни малейшего, и что только для возможного спасения и поправки своих расшатанных вконец дел, он принимался за различные аферы, далёкие от его постоянной профессии. Такой же аферой было и артистическое турне г. Грюнвальда со многими и многими произведениями наших доверчивых художников.

Итак, г. Грюнвальд собрал свыше двухсот работ легковерных художников. Я не буду перечислять поимённо доверившихся г. Грюнвальду лиц. Скажу лишь, что ему согласились с охотой дать свои произведения художники самых различных направлений; в числе экспонентов грюнвальдовской выставки находятся и г. Сухоровский, и Вл. и Константин Маковские, и Рерих, и Кардовский, и Пасс, и Зарубин, и Бухгольц, и Владимиров, и Гинзбург, и Прокофьев, и Химона, и т. д., и т. д. Словом, желающих набралось в общем числе сто пятьдесят три человека.

Уехал г. Грюнвальд, и художники стали спокойно ожидать результатов поездки, и многие мечтали увидеть свои произведения в разных американских музеях. И мечты наших художников имели полное основание, потому что за океаном русским искусством сильно интересуются. И русские художники, устраивавшие в Америке самостоятельно выставки своих работ, имели крупный успех.

Первое время с г. Грюнвальдом всё обстояло благополучно. Вести от него приходили самые утешительные. Павильон на выставке был устроен, критические отзывы о большинстве произведений были очень лестные, сам Грюнвальд писал, что продажа произведений наших художников идёт отличная. Художникам оставалось только радоваться. Но вот хорошие вести сменили недобрые.

Сначала взволновали художников подтвердившиеся слухи о несостоятельности г. Грюнвальда. А потом и самоличными действиями ловкий предприниматель открыл нашим художникам глаза на то, что они попались в ловушку.

В первую голову, г. Грюнвальд перестал отвечать художникам на их запросы. Ни письма, ни срочные телеграммы, ничего не помогало. Грюнвальд словно в воду канул. А стороной идут слухи, что он и за океаном совершенно запутался, что и там г. Грюнвальд ухитрился так кругом задолжать, что привезённые им произведения наших художников и сданные им после выставки на хранение в склады при нью-йоркской таможне будут проданы с аукциона как за долги г. Грюнвальда, так и за неоплаченные таможенные пошлины.

Не на шутку взволновались наши художники. Решили принять быстрые меры к тому, чтобы как-нибудь спасти своё легкомысленно доверенное имущество. Обратились в первую голову в Министерство иностранных дел, дабы через посредство нашего посла вырвать из рук г. Грюнвальда свои произведения. Пошла казённая переписка, от которой никаких существенных результатов наши художники не получили. Тогда, кажется, послали «ходока». И ходок не привёз ничего утешительного. Пришлось пострадавшим художникам оставить всё на волю судьбы.

Но судьба оказалась до конца безжалостной для наших художников. Недавно пришло такое известие: «2–15-го июня в нью-йоркской таможне состоится публичная аукционная продажа картин русских художников за долги г. Грюнвальда по неоплаченным пошлинам и так далее в сумме 60 000 долларов».

Все надежды на мирное окончание дела пропали.

Вчера в помещении Общества поощрения художников собрались участники злополучного американского художественного турне и решили, что ввиду того, что г. Грюнвальд объявлен уже должником несостоятельным и по делам его назначено конкурсное правление, заявить этому правлению о желании участвовать в ликвидации имущества г. Грюнвальда.

Желание художников, понятно, будет удовлетворено.

Но насколько будут удовлетворены их претензии — вопрос ещё очень спорный, потому что пассив г. Грюнвальда намного превышает его актив.

Такова неприятная история, в которую попало сто пятьдесят три человека русских художников.

Слово. 1907. 26 мая / 8 июня. № 158. Суббота. С. 4.

Обманутые художники

Несколько времени тому назад целый ряд художников, в числе которых были г. Сухоровский, Рерих, Кардовский, Владимир Маковский, Константин Маковский, Пасс, Зарубин, Бухгольц, Гинсбург, Владимиров, Химона, Прокофьев и многие другие, задумали познакомить американцев с русским искусством, произведениями кисти.

С этой целью было решено устроить в Америке выставку художников.

Однако в этой среде не нашлось ни одного более или менее способного администратора, который мог бы взяться за это дело.

Художникам предложил свои услуги г. Грюнвальд, прогоравший в то время коммерсант, о чём, к сожалению, никто из художников не был осведомлён.

Они ему доверили свои произведения, и тот обязался за весьма скромное процентное вознаграждение устроить им выставку.

В результате оказалось, что г. Грюнвальд так повёл дело, что его объявили там несостоятельным и все произведения теперь должны быть проданы с аукциона как за долги «благодетеля» художников, так и за неоплаченные таможенные пошлины.

Художники ничего не могли поделать, спасти их произведения оказалось невозможным.

Теперь появилось уже известие, что 2–15 июня в нью-йоркской таможне состоится публичная аукционная продажа картин русских художников за долги г. Грюнвальда, в сумме 60 000 долларов.

Вчера в помещении Общества поощрения художников собрались участники злополучного американского художественного турне и решили, что ввиду того, что г. Грюнвальд объявлен уже должником несостоятельным и по делам его назначено конкурсное правление, заявить этому правлению о желании участвовать в ликвидации имущества г. Грюнвальда.

Петербургская газета. 1907. 27 мая. № 143. Воскресенье. С. 4.

Петербургский обозреватель

Эскизы и кроки

Вернувшись после летнего отдыха, художники снова заговорили об Америке, куда имели неосторожность послать через меховщика Грюнвальда свои картины.

Вчера я встретил Н. К. Рериха и, по словам художника, судьба картин приобрела теперь совершенно трагический характер.

Последние известия таковы.

Русский консул в Нью-Йорке, желая придти на помощь художникам, выкупил картины из американской таможни, где они были задержаны.

После этого картины были уже нагружены на пароход, отправлявшийся в Россию.

Но перед самым отправлением парохода нагрянул точно из земли выросший Грюнвальд и, представив какие-то документы, потребовал, чтобы картины были выгружены и конфискованы.

Американские власти признали за Грюнвальдом право на картины и исполнили его требование.

Теперь художники окончательно не знают, что делать.

Большинство потеряло всякую надежду на возможность когда-нибудь получить обратно свои произведения и решило смотреть на эту историю, как на печальный урок для будущего…

Петербургская газета. 1907. 30 августа. № 237. Четверг. С. 3.

Петербургский обозреватель

Эскизы и кроки

Вчера в Обществе поощрения художеств получено печальное сообщение из Америки.

Картины русских художников, находившиеся в руках пресловутого меховщика Грюнвальда, проданы с аукциона.

— В чью пользу? — спросил я г. Рериха.

— В пользу таможни, у которой картины были заложены Грюнвальдом…

— Значит, картины потеряны безвозвратно?

— Увы, безвозвратно…

Поплатившись так дорого, надо надеяться, что наши художники хотя [бы] на будущее время будут осторожнее…

Выставка картин — это целый капитал, и художники должны требовать гарантии от гг. устроителей.

Необходим залог в обеспечение того, что картины останутся целы, так же как требуют залог с театральных предпринимателей…

Петербургская газета. 1907. 22 сентября. № 260. Суббота. С. 2–3.

Н. К. Рерих

(Материалы к его биографии)

... В 1903 г. Н. К. предпринял путешествие по России для написания художественных памятников старины. Плодом этой поездки явились семьдесят пять замечательных этюдов масляными красками, которые были выставлены в «Обществе поощрения художеств», в С.-Петербурге. Судьба этих картин оказалась плачевной: они были проданы с аукциона в Нью-Йорке в пользу кредиторов пресловутого Грюнвальда, которому вся коллекция «Русских памятников» была доверена для устройства выставки в Америке. …

В мире искусств. 1908. Сентябрь–октябрь. № 11–13. С. 7–9.

«Рериха всегда... манила к себе старина славянская, старина севера, старина древней России... — писал художественный критик И.И.Лазаревский, современник художника. — Он смотрит дальше, взор его глубже. Рериха влечёт к скрытому за далями веков, за туманностью невыясненного, что мерещится в сказаниях и преданиях старины; и в этом черпает Рерих сюжеты для своих работ. (...) Своим удивительным проникновением в старину он создаёт картины целой эпохи, а не эпизоды той или иной страницы истории»1.

А.А.Формозов, исследователь истории русской археологии, отмечал, что «раскопки не были случайным увлечением молодого живописца. Рерих мечтал отыскать изначальную красоту — истоки искусства»2. Вот как об этом говорит сам художник: «...Желающий прикоснуться к душе народа должен искать истоки. Должен искать их не надменно и предубеждённо, но со всею открытостью и радостью сердца»3.

«Об искусстве ли думать? — пишет он в ''Листах дневника''. — Да, да, именно об Искусстве и Культуре нужно думать во все времена жизни, и в самые тяжкие. Во всех условиях нужно хранить то, чем жив дух человеческий. Для того же, чтобы хранить, нужно знать это сокровище, а для знания нужно изучать»4. О культурном наследии нашей страны Рерих писал: «Разве справедливо, что Культура, многогранная и увлекательная, творчество шестой части мира, не рассказана во всём своём синтезе? На пятистах языках создавалось это творчество. (...) Молодые исследователи искусства найдут в себе прекрасные слова и заключения, чтобы свести воедино сокровище, которым обладает великая страна»5.

Поставив перед собой грандиозную задачу изучения древнерусской архитектуры и иконописи различных стилей и школ, Рерих отправился в путешествие по древнерусским городам, чтобы запечатлеть на полотнах каменную летопись страны.

«То, что нарисовал и написал Рерих после этой поездки, — это всё невелико по объёму в сравнении с тем, что видели глаза художника и к чему припадала душа его, — пишет русский историк и писатель Вс.Иванов. — Все, кто бывал в тех местах... знают, какая сила в этих памятниках, запечатлённых Рерихом на полотне. Оговоримся — это не мёртвые ''памятники''; это свидетели сильнейшей, напряжённой творческой работы русского прошлого на индивидуальном его историческом пути; они полны вечной жизнью народа, они пылают радугами творчества, они вещают сильное прошлое и свидетельствуют о великом будущем... (...)

Сильную и радостную красоту увидел в Руси Рерих. Увидел, как ни один художник не видел до него. Нельзя же такую красоту оставлять втуне, её надо проливать в жизнь. (...) Рерих по существу своему величайший оптимист и боец. (...) Красоту надо возродить — вот лозунг Рериха, надо привести её в жизнь, разлить в мире»6.

Много лет спустя после путешествия по древне-русским городам Николай Рерих вспоминал: «Сколько глав! Сколько золочёных, и синих, и зелёных, и со звёздами, и с прорисью! Сколько крестов! Сколько башен и стен воздвиглось вокруг сокровища русского! Для всего мира это сокровище благовестит и вызывает почитание. Уж е сорок лет хождений по святыням русским. Напоминается, как это сложилось.

В 1894-м — Троице-Сергиева Лавра, Волга, Нижний Новгород, Крым. В следующем году — Киево-Печерская Лавра. Тайны пещер, ''Стена Нерушимая''. (...)

В 1896-м и 1897-м по пути из Варяг в Греки — Шелонская Пятина, Волхов, Великий Новгород, Св. София, Спас Нередицкий, все несчётные храмы, что, по словам летописца, ''кустом стоят''. ...А в 1899-м — Псков, Мирожский монастырь, погосты по Великой, Остров, Вышгород. В 1901–1902-м — опять Новгородская область, Валдай, Пирос, Суворовское поместье. (...)

В 1903-м — большое паломничество с Еленой Ивановной по сорока древним городам, от Казани и до границы литовской. (...) Какое сокровище! (...) Тогда же впервые оформилась мысль о нужности особого охранения святынь народных»7.

Вдохновлённый красотой древнерусского зодчества, Рерих призывал: «Спешите, товарищи, зарисовать, снять, описать красоту нашей старины. Незаметно близится конец её. Запечатлейте чудесные обломки для будущих зданий жизни»8.

«...Он открывал глаза соотечественников на великое значение древнерусского искусства — на иконы, фрески, зодчество. На насущную и неотложную необходимость сохранения памятников старины и невосполнимость утраты этих памятников. Он запечатлевал древние храмы и башни на своих полотнах, предприняв для этого паломничество по святым местам. И впоследствии часть этих уникальных сооружений сохранилась лишь на его картинах»9, — говорит Наталия Дмитриевна Спирина о Николае Константиновиче Рерихе в статье «Небесный камень».

После поездки Рериха по древнерусским городам «Биржевые ведомости» (1903 г.) сообщали о его предстоящем докладе: «Любопытно будет узнать, что нового сможет сказать молодой художник о тех городах, что он теперь посетил с научно-художественными целями... города, о которых столько писалось и которые, кажется, вдоль и поперёк изучены археологами и художниками»10. Чуть позже, в начале 1904 года, более 70 этюдов, привезённых из поездки, были выставлены в одном из залов Императорского Общества поощрения художеств. Название выставки — «Этюды русской старины» — искусствовед С.Эрнст посчитал слишком скромным для громадного цикла архитектурных этюдов и предложил « назвать эту сюиту ''Пантеоном нашей былой Славы'', ''Российскими Елисейскими Полями''»11.

Государь Император, посетивший выставку, выразил желание приобрести её для Русского музея, но объявленная в этот день Русско-японская война помешала дать соответствующие указания, и картины волею судьбы разошлись по миру.

Русь на протяжении долгих лет была страной деревянной архитектуры — её крепости, терема, избы строились из дерева, как на картине Николая Рериха «Город строят» (1902). Эти древние постройки не сохранились, но их архитектурный стиль дошёл до нас в позднейших деревянных сооружениях, в древних описаниях и рисунках.

Для русской деревянной архитектуры были характерны многоярусность строений с башенками или теремами и художественная резьба по дереву. Такие многоярусные строения мы встречаем на картинах Н.К.Рериха «Поморяне. Утро» (1906), «Вороны» (1901), «Город строят» (1902); «И Мы не боимся» (строение шатрового типа); «Три радости» (1916) (многоярусный терем) и др.

Если истоки деревянной архитектуры восходят в основном к Руси языческой, то архитектура каменная уже связана с Русью христианской. Подобного перехода не знала Западная Европа, издревле строившая жилища и храмы из камня.

Мир христианства, мир Византии принёс на Русь свой строительный опыт и традиции: сооружение церквей по образу крестово-купольного храма. Первые русские храмы в конце Х века были выстроены греческими мастерами в строгом соответствии с византийскими традициями; их купола имели вид полушария. Классическим образцом этого стиля является храм Св. Софии в Константинополе.

Но уже Киевский Софийский собор (XI в.) отразил сочетание славянских и византийских традиций: на основу крестово-купольного храма были поставлены тринадцать глав нового храма — своеобразная ступенчатая пирамида русского деревянного зодчества. Храм Святой Софии Киевской Рерих запечатлел на своей картине «Ярослав Мудрый».

В том же XI веке были построены Софийские храмы в Новгороде и Полоцке. Известны 15 каменных храмов подобного стиля, построенные на Руси в XI – начале XII в.

Форма купола храма постоянно менялась. Ранние главы были подобны воинским шлемам, напоминавшим, что в этом мире христианская душа, словно воин, должна хранить свою святую веру православную. Постепенно купол вытягивался, приобретая форму пламени — «луковицы». О религиозно-эстетическом значении купола-«луковицы» в нашей церковной архитектуре русский философ Е.Трубецкой пишет так: «Византийский купол над храмом изображает собою свод небесный, покрывший землю. ...Наша отечественная ''луковица'' воплощает в себе идею глубокого молитвенного горения к небесам, через которое наш земной мир становится причастным потустороннему богатству. Это завершение русского храма — как бы огненный язык, увенчанный крестом и к кресту заостряющийся. (...) Внутри древнерусского храма луковичные главы сохраняют традиционное значение... купола, то есть изображают собой неподвижный свод небесный... Иное дело — снаружи: там над храмом есть иной, подлинный небесный свод, который напоминает, что высшее ещё не достигнуто земным храмом; для достижения ему нужен новый подъём, новое горение, и вот почему снаружи тот же купол принимает подвижную форму заостряющегося кверху пламени»12.

В XII веке, по образному выражению одного из искусствоведов, по всей Руси прошагали русские однокупольные храмы-богатыри, сменившие прежние ступенчатые пирамиды. Спас Нередицкий, древнейший из них, — шедевр архитектуры того времени, запечатлённый Рерихом на полотне ещё в 1899 году.

«Наиболее цельное впечатление из всех Новгородских древностей производит церковь Спаса на Нередице, — писал художник во время путешествия по Варяжскому пути. — Основанная в 1197 году князем Ярославом Владимировичем, Спасская церковь по древности, а главное по сохранности, является памятником исключительным... Такие одиночные, среди пустой равнины, церкви очень типичны для Новгородского пейзажа: то там, то тут, при каждом новом повороте, белеют они»13. «На пустом берегу, звеном Новгорода и старого Городища, стоял Спас одинокий. Позднейшая звонница, даже ненужный сарайчик пристройки, даже редкие вётлы волховские, всё спаялось в живом силуэте»14.

Позже, в 1940-х годах, узнав о разрушении фашистами этой русской святыни, Рерих вновь пишет картину, где по памяти воспроизводит храм Спаса на Нередице.

Однокупольный храм, подобный Спасу Нередицкому, мы встречаем в целом ряде картин Н.К.Рериха, среди них — «Обитель Сергия» (1933), «Святые гости» (1923).

Псковское село Сенно, расположенное рядом с Изборском, привлекло внимание Николая Рериха необыкновенными воротами погоста, сложенными во второй половине XVIII века из местного камня-плитняка. На картине «Псковский погост» (1904) ворота изображены вместе с крыльцом ризницы Псково-Печорского монастыря. «До глубины души взволновали они Н.К.Рериха, — пишет исследователь Изборской котловины В.В.Косточкин. — Он воспроизвёл их в точности, не упустив из виду ни одной детали. (...) С широкой аркой для конного проезда и более узким, меньшим по высоте арочным проёмом для пешего прохода...»15 Такого въезда за ограду на Псковщине больше нигде не встретишь.

На этой же картине за воротами погоста виден купол церкви Георгия Победоносца (1562), расположенной на пригорке села Сенно. Световой барабан храма украшен рельефным фризом. «При ярком солнечном освещении, когда глубокие падающие тени ложатся в заглублённые места этого широкого кругового ''фриза'', он воспринимается зрителем не иначе как драгоценный браслет»16.

Здесь же Рерих изобразил и звонницу Георгиевского храма (XVI в.). На другом этюде с таким же названием эта звонница представлена во всём своём величии, грандиозная и суровая с виду. Звонница такого же типа изображена на картинах Рериха « Церковь Сергия» (1937), «Обитель Сергия» (1933), а элементы ворот псковского погоста и звонницы — на картине «Странник Светлого Града» (1933) и эскизе к ней.

Третий вариант этюда «Псковский погост» (1904) был дополнен архитектурным ансамблем Псково-Печорского монастыря, которому посвящено немало страниц в статьях и дневниках художника. «А многие ли бывали в чудеснейшем месте подле Пскова — в Печорах? (...) По уютности, по вековому покою, по интересным строениям мало что сравняется во всей средней Руси. Стены, оббитые литовцами, сбегают в глубокие овраги и бодро шагают по кручам. Церкви XVII века, деревянные переходы на стене, звонницы, всё это, тесно сжатое, даёт необыкновенно цельное впечатление»17,— читаем строки Николая Константиновича и любуемся двумя его этюдами «Печоры. Монастырские стены и башни» (1903). «В глубине оврага дворик, уставленный странными разноцветными зданиями»18, отображённый художником на картине «Внутренний двор Печорского монастыря» (1903).

В путевом дневнике Рерих отмечает характерный «вход с огромным образом над воротами»19, который он запечатлел на этюде «Печоры. Вход в монастырь» (1903). Именно этот уголок Псково-Печорского монастыря был воссоздан позже художником на картине «И Мы приносим Свет». На несохранившейся картине Рериха «Дом Божий» — ещё одно изображение Псково-Печорского монастыря.

«Старая ризница, звонница с раскрашенными часами... домики с непропорциональными главками дают особое впечатление»20, — записано Рерихом в путевом дневнике.

«...А вот и нехитрый рассказ о Псковском Печорском монастыре: ''Наш монастырь особенный. Отойдите в тёмную ночь подальше от монастыря, да оглянитесь вокруг. Кругом — мрак беспросветный, зги не видать, а над монастырём светло. (...)

— Может быть, это от огней монастырских?

— Вот и другие, кто не знает, так говорят. Какие в монастыре огни? Два фонаря керосиновых да две лампады перед иконами. Вот и всё освещение. (...) Нет, это свет особенный''»21 — так пишет Николай Рерих в статье «Держава Света».

Одному из древнейших поселений Руси — Изборску — художник посвящает несколько картин. Изборск, куда прибыл легендарный Трувор, упоминается в «Повести временных лет», в повествовании о призвании на Русь в 862 году варяжских князей. Этот город кривичей появился задолго до образования Киевской Руси. Позже он стал пограничным сторожевым форпостом на западных рубежах Новгородской земли, прикрывавшим дорогу на Псков и далее на Новгород со стороны Ливонии. Немецкие крестоносцы называли Изборск «железным городом». В ту далёкую пору под его стенами происходило немало битв, о чём свидетельствуют древние «захоронения, покрытые продолговатыми исполинскими плитами». Среди них особенно выделяется огромный, высотой более двух метров, «слегка отклонившийся назад каменный крест»22, вырубленный из цельного камня.

Это захоронение местные жители называют могилой Трувора. Концы креста слегка расширяются от средокрестия в стороны; еле заметные буквы, стёртые временем, говорят о какой-то надписи на славянском языке. В литературных источниках он датируется XIV – XV веками. Подобные кресты характерны для псковского церковного зодчества. «Словно человек с раскинутыми в стороны руками», этот крест « как бы загораживает вход на городище, не пускает на него пришельцев»23. Именно таким и изобразил его Рерих на своём полотне «Изборск. Крест на Труворовом городище» (1903).

Первая изборская крепость, находившаяся на территории Труворова городища, была открыта со всех сторон и в военном отношении неудобна. И потому, как сообщают «Псковские летописи»24, в 1303 году Изборск был поставлен на новом месте — на Жеравьей горе, в полукилометре от старого городища. Крепость, «застывшая теперь в гордом молчании», уже семь веков «торжественно стоит... поражая своей монументальностью и грандиозностью. ...Словно грудь бравого героя выпятилась... именно западная — лобовая — стена, оснащённая высоченными башнями. Как бы шагнувшие вперёд, в сторону противника, они настойчиво и уверенно тянут её за собой»25, как на этюде Рериха « Изборск. Башни» (1903). «Сразу, с первого взгляда, кажется, что все башни одинаковы, как солдаты в серых шинелях, и подобны друг другу, но это лишь мимолётное впечатление. Их могучие... объёмы с щелевидными бойницами... создают образ дикой, чудовищной силы. (...) Крепостей, подобных Изборской, нет в древнерусском зодчестве»26.

«Богатырями земли русской представились они и Н.К.Рериху. Он запечатлел их на суровом холсте небольшого этюда плотной группой... как бы стоящими плечом к плечу. То же ощущение силы и непоколебимой мощи художник передал и в своих более крупных произведениях ''Дозор'' и ''Тайник'', где могучий строй удвоенных по числу... изборских башен предстаёт перед зрителем во всём величии своей непревзойдённой суровой красоты и лаконичности. (...) Глядя на изборские башни, вы особенно остро ощущаете, что за ними Русь и отходить некуда. (...) По общей цельности... и неповторимости художественного облика эти башни являются настоящим эпосом народа, воплощённым в строительном материале и суровых архитектурных формах»27. «Глядя на эту крепость, невольно думаешь о том, что люди приходят и уходят, что век каждого из них слишком короток по сравнению с вечностью, но творения людей надолго переживают их, служат памятником их славному труду и деятельности на благо отечества... привлекая внимание суровой простотой архитектурных форм, группировкой рвущихся ввысь башен, причудливыми, выложенными в кладке крестами...»28

Рельефный крест Изборской крепости Рерих запечатлел на рисунке, написав в статье «Старина»: «На Изборских башнях только кое-где ещё остаются следы узорчатой плитной кладки и рельефные красивые кресты, которыми украшена западная стена крепости. Не были ли эти кресты страшным напоминанием для крестоносцев, злейших неприятелей пограничного Изборска?»29

«Под толстыми плитными стенами, — писал Рерих, — засыпались подземные ходы, завалились тайники и ворота»30. Особенно известен был тайник, который вёл к колодцу, питавшемуся ключевой водой, — единственному источнику водоснабжения изборян. Начало этого тайника было отмечено аркой на тыльной стороне юго-восточной стены крепости; снаружи вход прикрывался толстым слоем земли. Как рассказывает история, в 1341 году, во время осады Изборска, немцам удалось обнаружить место этого тайника и «воду отъяша у изборян». Но жители крепости, измученные жаждой, не сдались, и вскоре немцы сняли осаду и ушли, не подозревая, что других средств для получения воды у изборян не было.

На картине «Городские стены Изборска. Башни» между двумя массивными башнями просматривается Никольский собор. Он упоминается в летописях с 1341 года и Никольским назван не случайно. Имя святого Николы было чрезвычайно популярным в Древней Руси, особенно в псковских землях, где Ему были посвящены главные соборные храмы, и почин этот принадлежит изборянам. «Домом святого Николы» называли они собор и за него ходили в бой. «Никольский собор в Изборске был знаменем этого пограничного города, символом его стойкости... Это была идейная первооснова Изборска...»31

Собор сложен из той же грубо околотой местной плиты, что и крепость. С севера к нему примыкает высокая двухъярусная колокольня. Собор представляет собой строгий тип однокупольного храма, почти лишённого каких-либо украшений, который, наряду со Спасом на Нередице, мог послужить прототипом тех однокупольных храмов, которые неоднократно встречаются на полотнах Н.К.Рериха. Те же простые и суровые очертания мы видим на картинах «Никола», «Белый город», «И Мы трудимся», «Старый Псков», «Сам вышел».

Русский писатель С.Маковский в статье «Святыни нашей старины» пишет: «Вот раздумья, которым невольно отдаёшься, когда смотришь на этюды Н.К.Рериха, написанные им во время летнего путешествия по древним городам русским и урочищам. (...) Об этих этюдах я уже упоминал несколько месяцев назад, говоря о ''Народной сказке в русском художестве''. Теперь я возвращаюсь к ним, ещё более восхищённый. Мне довелось недавно вновь навестить некоторые из тех памятников, которым они посвящены. (...) И я чувствую себя благодарным Н.Рериху. Он показал мне много бесконечно красивого и значительного, что' прежде я видел, не видя.

Все эти соборы, крепко вросшие в землю белыми стенами, кремли с шатровыми теремами, тихие церковные дворики и нахмуренные крепости-башни — изображены художником такими, какими они кажутся не безразличным глазам случайного прохожего, но глазам мысли и сердца. Н.Рерих сумел написать не только их ''реальную'' внешность. Он написал их поэзию, их древнюю душу. Он почуял вокруг них сказку времени. (...) Он пристально всмотрелся в каменное лицо старины и понял его выражение. (...) Вы понимаете, что эти формы могли создаться только на Руси, что веет от них каким-то упрямым, несокрушимым своеобразием, что между ними и памятниками Византии — бездна, что выросли они из родной земли вместе с окружающими их дубами вековыми и елями — эти неразрушимые, как скалы, великаны-соборы, плоть от плоти и кость от кости великорусского славянства. (...) Камни таят откровение; и посвящённые смолкают перед ними, творя молитвы»32.

«Как прекрасна мысль запечатлевать всё самое изначальное, самое драгоценное. При пожаре мира как в сохранную скрыню полагается истинное сокровище до суждённого часа. Сколько драгоценных устоев сохраняется в изображении древних храмов...»33 — сказано в статье Н.К.Рериха «Берегите старину». И закончим стихотворением Н.Д.Спириной:

Храмы — рукотворные цветы,

Возносящиеся к облакам.

Лучезарны главы и кресты,

Устремляющие к Небесам.

Гимны молчаливые стоят

В суете и болтовне земной,

Призывая радостно объять

Горний мир над грешною землёй34.

Продолжение следует

* Начало см. в № 11, 12 – 2006, № 1, 2 – 2007.

1 Николай Рерих в русской периодике. Вып. III. СПб., 2006. С. 326 – 327.

2 Цит. по: Петербургский Рериховский сборник. Т. II – III. Самара, 1999. С. 107.

3 Н.К.Рерих. Листы дневника. Т. 1. М., 1999. С. 284.

4 Там же. С. 476.

5 Там же.

6 Вс.Иванов. Рерих — художник-мыслитель // Держава Рериха. М., 1994. С. 216 – 217.

7 Н.К.Рерих. Листы дневника. Т. 1. С. 228 – 229.

8 Н.К.Рерих. Глаз добрый. М., 1991. С. 74.

9 Н.Д.Спирина. Отблески – 1993. Екатеринбург, 1997. С. 53.

10 Николай Рерих в русской периодике. Вып. II. СПб., 2005. С. 188.

11 С.Эрнст. Н.К.Рерих // Держава Рериха. С. 21.

12 Е.Н.Трубецкой. Три очерка о русской иконе. Новосибирск, 1991. С. 11 – 12.

13 Николай Рерих в русской периодике. Вып. I. СПб., 2004. С. 182 – 183.

14 Н.К.Рерих. Глаз добрый. С. 74.

15 В.В.Косточкин. Тропой легендарного Трувора. М., 1971. С. 109 – 110.

16 Там же. С. 113.

17 Николай Рерих в русской периодике. Вып. II. С. 225 – 226.

18 Там же. С. 245.

19 Там же.

20 Там же.

21 Николай Рерих. О Вечном... М., 1994. С. 173 – 174.

22 В.В.Косточкин. Тропой легендарного Трувора. С. 24.

23 В.В.Косточкин. Тропой легендарного Трувора. С. 27.

24 Псковские летописи. Вып. I. М. – Л., 1941. С. 41.

25 В.В.Косточкин. Тропой легендарного Трувора. С. 35 – 36.

26 Там же. С. 36.

27 Там же. С. 52 – 55.

28 Там же. С. 36.

29 Николай Рерих в русской периодике. Вып. II. С. 223.

30 Н.К.Рерих. Глаз добрый. С. 61.

31 В.В.Косточкин. Тропой легендарного Трувора. С. 71 – 72.

32 Николай Рерих в русской периодике. Вып. II. С. 296 – 301.

33 Н.К.Рерих. Берегите старину. С. 58.

34 Н.Д.Спирина. Подняться в духе до Звезды... Новосибирск, 2002. С. 31.

Источник : http://voshod.sibro.ru/

Возможно, изображен один из этих крестов