...Рерих не случайно в самом начале 30-х годов XX столетия обратился к нравоучительному сюжету о гибели платоновского континента. «Плоды» механической цивилизации, разрушение природы, культ золотого тельца, духовное одичание, становление фашизма, разгул воинствующего атеизма – всё это тёмное и низменное, расцветая махровым цветом, привело к такому обострению ситуации на планете, что давало достаточно оснований приравнять наше время к последним дням Атлантиды. Казалось, всё говорило о приближении Армагеддона – предуказанной древнейшими пророчествами и писаниями всех народов конечной битвы между силами Света и Тьмы, о наступлении «Великого Дня Суда Божьего». И Рерих в некоторых своих произведениях языком живописи воплощает известные апокалиптические видения Иоанна Богослова. Это картины «Ангел последний» (1912) и «Последний ангел» (1942) и «Армагеддон», созданные в 1936, 1940 и 1941 годах.
Как говорится в Апокалипсисе, Святой Иоанн увидел «Ангела сильнаго, сходящаго съ неба, облеченнаго облакомъ; надъ головою его была радуга, и лице его какъ солнце, и ноги его какъ столпы огненные» (Апок., 10–1).
...Картины «Армагеддон» представляют те же грозные события. Но взгляд на них уже не с неба, а с земли. Собственно, самой предуказанной битвы на полотне не видно; художник переносит её в план духовный. На планете всё пришло в смятение. Сдвинулись народы, спасаясь в панике от бушующего огня.
...В позднем варианте картины 1940 года люди медленно, словно пленные или заключённые концлагеря, идут сомкнутыми рядами, как бы погружённые в глубокую думу или печаль. Вокруг уже не дым, а огромные языки пламени. Среди обгоревших зданий одно просвечивает двумя окнами, напоминая поднявшуюся голову жуткого змия с немигающими гипнотическими глазами, а горящая рядом городская стена – его хребет. Общая цветовая гамма трагична – красное и чёрное и только жёлтые огненные искры да стены собора на вершине нарушают этот траур. Противопоставление цвета, неба и земли, статики строений и динамики огненной стихии, экспрессия мазков, рисующих языки пламени в контрасте с ровными плоскостями зданий, ощущение реальности и мистического ужаса «глядящих» окон – все эти полярные начала обуславливают внутреннюю напряжённость рериховских полотен.
Все апокалиптические произведения Рериха – это образы бушующего, разгоревшегося Армагеддона и явлений Ангела последнего. А что же должно установиться в конце концов? Художник даёт возможность каждому самостоятельно извлечь для себя соответствующий урок. «Кажется, уже вылиты чаши Апокалиптических Ангелов. Если и горчайшее этих чаш не пробудит сердце человеческое, то ведь и пламень великий куда обратится? Не к опалению ли? Сможет ли непробудившееся сердце трансмутировать этот жгучий пламень очищающий?» 227.
227.Рерих Н.К. Твердыня пламенная. С. 15.